Ольга Бухина
По образованию и первой профессии психолог. Переводчик с английского и литературный критик, опубликовано более 30 переводов книг для детей, подростков и взрослых. Пишет о детской литературе для различных сборников, журналов и электронных изданий. Один из соавторов трёх книг в Детском проекте Людмилы Улицкой «Другой. Другие. О других»: «Язык твой – друг мой», «В общем, про общение» и «Праздник! Праздник!» Автор книги «Гадкий Утёнок, Гарри Поттер и другие. Путеводитель по детским книгам о сиротах». Последний перевод (совместно с Г. Гимон) – книга Мег Розофф «Как я теперь живу».
Обзор детской литературы от 8 июля 2018 г.
А озаряет голову безумца…
Александр Пушкин, «Моцарт и Сальери»
Тексты Нины Дашевской всегда про музыку, музыку и ещё что-нибудь. «Около музыки» («КомпасГид, 2017) про музыку и город; «Я не тормоз» («Самокат», 2018) про музыку, большой город и скорость, «Вилли» (КомпасГид, 2018) — про музыку, маленький городок и велосипед, «Скрипка неизвестного мастера» (Детгиз, 2015) – про музыку и ненависть к ней.
Самая новенькая повесть «День числа Пи» («Самокат», 2018) – про музыку и математику. Правильно, поверяем алгеброй гармонию. Но она почему-то не поверяется. Ответ не сходится, в условие задачи вкралась опечатка, дробь оказалась бесконечной.
В жизнь Лёвы Иноземцева опечатка вкралась, как кажется, с самого начала. Откуда он такой взялся, неизвестно, кто его родители, неизвестно; приёмный дедушка нашёл его в аэропорту, где мальчик потерялся при опять-таки неизвестных обстоятельствах. И мальчик такой необычный, талантливый во всём, кроме умения общаться с людьми и понимать простые требования жизни – говорить на прощание «до свидания», а не «прощайте», не носить в школу брюки красно-кирпичного цвета и не впадать в истерику, если что-то пошло не так, например, дробь в ответе задачки оказывается бесконечной. Впрочем, куда более сложные вещи он понимает совсем неплохо. Талантливый математик, он и музыку пишет – причём чувствует её как сочетание звука и цвета, редкая особенность, которая называется цветным слухом.
Первая часть книги – его история, рассказанная им самим, и автору, как всегда, удаётся влезть в голову мальчишки, да ещё такого необычного, что приёмная его бабушка почти всерьёз уверена, что его подбросили инопланетяне.
Вторая часть – тоже рассказ от первого, но уже другого лица, одноклассника Лёвы Кирилла Комлева. Лёва его ненавидит и отчасти за дело; даже думать о нём не хочет: «Комлева я вынес за скобки». Кирилл отвечает ему тем же – и тоже не без причины. Но когда Кирилл начинает рассказывать свою историю, кое-что становится понятнее. Кирилл плохо соображает по математике, но зато хорошо играет на виолончели и пишет музыку. И напрасно он считает себя сухим и бездарным Сальери; только поближе познакомившись с тем, кого он записал в Моцарты, он понимает, что никакого противоречия между Моцартом и Сальери нет, а есть начало новой дружбы.
Они в каком-то смысле зеркальное отражение друг друга, но это очень трудно понять, потому что зависть, ревность и другие важные, но весьма неприятные чувства не позволяют им даже просто разглядеть друг друга. Только одноклассница Соня умудряется заметить это зеркальное сходство и подружиться с обоими. И мальчики в конце концов вынуждены научиться видеть друг друга её глазами.
Соня знает Кирилла с детства, их дружба началась с любви к динозаврам – девочкам тоже не чужд интерес к древним ящерам. Но есть вещи, которые в Кирилле ей страшно не нравятся. С Лёвой дружить сложнее, но и это Соне удаётся. В какой-то момент возникает любовный – нет, не вполне любовный – но всё же треугольник. Потом, к счастью, выясняется, что все три стороны одинаково важны.
Соня склонна к рефлексии, размышлениям о жизни; она ненавидит жестокость и конфликты – на персональном уровне и на уровне больших групп: «Я думаю, скоро появятся новые люди. Им не нужно будет ни с кем воевать, это отвалится, как хвост». Как хотелось бы!
Обоим мальчишкам тоже не чужды философские размышления. Лёва настаивает: «На самом деле вы считаетесь нормальными только потому, что вас больше! Как будто если каких-то людей больше, то они правы. Между прочим, большинство считало, что Земля плоская». Но мальчишки всегда мальчишки, и в первую очередь они всегда хотят есть. Как говорит Кирилл: «Я вообще люблю, когда красиво. Но это потом, когда уже котлета в животе. А так элементарный голод глушит все эстетические чувства».
Еще один герой Нины Дашевской тоже очень плохо соображает на голодный желудок, но он специалист не по котлетам, а по сыру. Зовут его Тео, и он рассказывает свою собственную историю в книжке «Тео – театральный капитан» («Самокат», 2018, рисунки Юлии Сидневой). Он – мышонок, названный мамой-мышкой Теодором в честь Эрнста Теодора Амадея Гофмана. Всё мышиное семейство – Тео, мама, брат и сестра (названные в честь героев моцартовской «Волшебной флейты») – живут в оперном театре и без ума от музыки. Впрочем, сестрица мечтает стать балериной.
Тео столь же необычен с точки зрения мышиных стандартов и норм, как Лёва с Кириллом с точки зрения человечьих. Больше всего на свете он мечтает когда-нибудь увидеть море. Он – настоящий мечтатель и искатель приключений. А пока ему хватает приключений и в театре. Тео умеет читать партитуры и помнит наизусть все оперы. А ещё он ухитряется подружиться с музыкантом – ударником оркестра по имени Костя. Когда мышиному семейству приходится особо туго, Костя исправно помогает им бутербродами с сыром. А когда Косте нужна помощь, Тео героически рискует своей жизнью ради друга. Отправится ли Тео в далёкое путешествие, увидит ли он море? Научится ли он – выросший рядом с музыкой – играть на музыкальном инструменте? Сразу скажу, у него всё получится, и тогда выяснится, что «море похоже на музыку. Такое же бесконечное и разное. И его нельзя объяснить словами».
